Бальтазар никогда не думал, что он будет содержать свадебный салон. Харт любил свою работу, но искусство пошива свадебных платьев всегда казалось ему чересчур обременительным занятием.
Задуматься о правильности своей точки зрения его однажды заставил Ларс, обратившийся к Бальтазару с просьбой сшить платье для его жены. Швед был обязан брату многом, в том числе прощением за события десятилетней давности, и не смог отказать. Пусть он соглашался также не слишком охотно, но мужчина не мог отрицать, что идея Ларса и его жены о том, чтобы сыграть повторную свадьбу в честь того, что на этой церемонии, также отмечающей десятилетие их брака, Ларс уже смог бы ходить, была трогательной.
Помимо удовлетворения, которое Бальтазар получил от вида жены брата, идущей к алтарю, Харт невольно вспомнил о семейной истории, не раз переданной из уст в уста: платье его матери, в котором она выходила замуж, было пошито её женихом, отцом Бальтазара. В этот момент швед решил, что содержание свадебного салона, как дань семейным традициям, вряд ли могло кому-то повредить. Если бы у него не получилось, он всегда мог вернуться к обыденным показам, а не смыкать глаз днями и ночами, поднимая новоявленный бизнес.
Им потребовалось некоторое время, чтобы прославиться в Нью-Йорке как дизайнами свадебных платьев, так и безупречным сервисом. Что касалось платьев, некоторые Бальтазар шил сам, но большинство самолично отбирал там, куда его заносило судьбой. У шведа было несколько проверенных поставщиков, но процесс выбора чего-то особенных и в неожиданных, непривычных местах приносил ему удовольствие.
Харт не гнушался выходить к посетителям, помогая с выбором платья девчачьей мечты, но в последние недели у него не было на это времени. В основном он приходил в салон, в его дальнюю комнату работать над новой коллекцией, показ которой должен был состояться через несколько недель, и отзывался лишь на просьбы о помощи своей команды.
Когда Филип показал свою преувеличенно страдающую физиономию из-за двери, Бальтазар без слов понял, что у очередной невесты случился кризис. Швед считал, что в свадебном салоне почти каждый клиент был трудным клиентом. Впрочем, ему всегда нравился итог, когда на женских личиках расцветало счастливое выражение лица, а слезы текли ручьем от осознания приближающегося важного дня.
Харт пренебрег пиджаком, когда вышел к клиентке с подвернутыми рукавами рубашки, оставшимися от поглощающего процесса создания эскиза.
Он постучал костяшками пальцев о дверь примерочной комнаты, прежде чем войти.
Бальтазар окинул невесту взглядом, чтобы сделать выбор, что он знал это выражение лица.
– Фрида, верно? – поинтересовался мужчина.
– Меня зовут Бальтазар. Моя команда передала, что Вы испытываете трудности в выборе платья.
– Подскажете, какие из них Вы уже успели возненавидеть, – мужчина указал в сторону вешалки, на которой висело несколько платьев, – а какие Вы ещё готовы стерпеть?
