Фриде стоило предложить такое развитие событий, потому что эти украшения в ее квартире смотрелись также уместно, как она в том дорогом ресторане, куда он ее пригласил в первый раз. Ничего более чужеродного в этом помещении найти было невозможно, а по ней слишком хорошо было видно, что они не пользуются у нее популярностью в отличие от тонкого кожаного ремешочка на руке и пары колец. В целом, она вряд ли могла вспомнить сама, когда доставала ожерелья в последний раз.

- Поклонник? - она переспросила с дружелюбной насмешкой, считая, что никто его за язык не тянул. - Сумасшедших в мире вообще хватает, поверь.

Она кивнула, подтверждая, что он может делать с ними все, что его душе угодно, пока она аккуратно собирает пряди по бокам в подобие не слишком замысловатой прически. На большее у них не было ни времени, ни, откровенно говоря, желания. Девушка повернулась к нему спиной, когда он заявил, что определился с подходящим ожерельем, и убрала, помогая ему, набок волосы со спины.

Она считала, что он портит вечер своими вопросами, но лишь потому, что не хотела на них отвечать. Фрида коснулась аккуратно края ожерелья, рассматривая себя в зеркале и приходят выводу, что он действительно не прогадал, а после поймала его взгляд в отражении.

- Подарок одного очень хорошего человека.

- Это неважно, я все равно их не ношу. Только по таким, особым случаям, которые бывают достаточно редко.

Девушка бросила взгляд на часы, не слишком желая продолжать этот разговор, а после ласково подтолкнула его к выходу:

- Двигай на выход, поклонник, нам пора, иначе рискуем опоздать.

Фрида не сомневалась, что у ее отца есть вкус, и что он никогда не купит ей билет на обычные места. У Тони все было с размахом и с особым шиком, который он мог себе позволить. Ее это отчасти восхищало и оставляло в недоумении то, как этого не оказалось в ней. Ему всегда нужно было либо все, либо ничего, поэтому он имел все, что хотел вне зависимости от стоимости, а ее же запросы были куда скромнее. Впрочем, любовь к театру и опере у них была одна на двоих.

Ложа, которую он выбрал, была поистине королевской, и ей было сложно удержаться от того, чтобы не проследить за реакцией Бальтазара на их места. Стоило отдать ему должное, он не задавал больше вопросов, хотя тень удивления она все же успела заметить. Она считала, что это будет чудо, если после сегодняшнего вечера, он не попытается навести о ней справки и узнать, с кем же все-таки связался. Хотя она поймала себя на внезапно веселой мысли, что подарки от "очень хорошего человека" навевают вовсе не те ассоциации, и вряд ли он связал это с ее отцом. Она еле заметно усмехнулась: если бы она могла, она несомненно спросила бы у него, о чем он подумал, услышав ее ответ.

Фрида не могла сказать, как почти невинный поцелуй перерос в не слишком пристойное поведение, когда его рука оказалась на ее бедре, и она пожалуй впервые задумалась, что ей всегда шли платья покороче. И что сейчас оно было бы как нельзя кстати. Или некстати, потому что платье в пол определенно спасало психику людей вокруг, пришедших насладиться оперой, а не чужой прелюдией.

Она фыркнула, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, когда зрители зааплодировали, а Бальтазар все же убрал от нее руки, вспомнив о правилах приличия. Девушка хлопала со всей искренностью, не сомневаясь, что подобное культурное мероприятие, как и было обещано на афишах, оказалось незабываемым. Признаться, так в оперу она еще не ходила, и ей совершенно точно понравилось, поэтому когда Бальтазар увел ее за собой к выходу, а после направляясь к машине, она не имела ничего против продолжения вечера.

- За углом моего дома есть прекрасный китайский ресторанчик, - она успела вставить это раньше, чем музыка в салоне действительно стала громкой, а она оказалась на коленях у Харта, обнимая его одной рукой, а другой снимая с него бабочку и расстегивая верхние пуговицы рубашки.

Она решила, что подумает о том, насколько ей неловко перед его водителем, позже, и не слишком сдерживалась, когда с губ сорвался первый стон. Бальтазар, судя по его ловким, умелым прикосновениям, явно знал, что делает, развевая окончательно вся сомнения в собственной ориентации.

Ей потребовалось время после того, как все закончилось, чтобы прийти в себя и отдышаться, не понимая сейчас, почему они все же не переспали раньше. Вопрос был риторический, поэтому она не стала задаваться им слишком уж долго, и прижалась мягко губами к его шее, целуя, прежде чем оказаться на сидении рядом с ним.

- Мы помяли твое шедевральное платье, - она фыркнула внезапно, поделившись не слишком уместной мыслью и поймав его взгляд. - Хорошо, что мы переспали после оперы, а не до. Иначе мне не в чем было бы идти.

- О, мы приехали.

Фрида выглянула в окно, подмечая знакомую вывеску, и обернулась к мужчине вновь, пытаясь параллельно поправить платье, чтобы оно выглядело на ней приличнее.

- Итак, ты действительно хочешь лапшу с овощами на вынос и мясо в ужасно вкусном соусе?

- Я бы могла что-нибудь приготовить, но у меня в холодильнике только лимон, который вряд ли можно выдать за полноценный ужин.

Пока Фрида раздумывала, насколько его желание заплатить за их ужин вяжется с ее жизненными принципами, он успел и расплатиться и уточнить, что им все вот это нужно на вынос. Она бросила взгляд на их отражение в окне, чтобы убедиться, насколько их внешний вид не вяжется с антуражем простой, немного потрепанной жизнью забегаловки, и усмехнуться, считая, что в этом городе все было перевернуто с ног на голову. Несмотря на то, что ей нравился Нью-Йорк, за эти годы она так и не смогла привыкнуть к нему до конца.

- О, ты многое потерял, если не знал об этом месте раньше. Ничего вкуснее ты в жизни не пробовал, гарантирую.

Ей действительно нравилось, как здесь готовили, несмотря на то, что до переезда она, пожалуй, тоже не была поклонницей таких заведений и этой кухни. Слишком пряной, слишком своеобразной, мало похожей на традиционные европейские блюда, к которым она привыкла. Сейчас же она предпочитала ужинать только в таких местах.

Она вернулась мыслями к его "требованию" приготовить ему как-нибудь ужин, и усмехнулась мысленно, полагая, что их отношения, если их можно так называть, вряд ли предполагают подобные милые жесты. Не то чтобы она была против того, чтобы приготовить что-то для него, но не видела в этом смысла для них обоих. Секс вовсе не был гарантией "серьезных отношений" и сейчас ее это устраивало более, чем полностью. Откровенно говоря, она не видела еще и причин, почему он должен хотеть продолжения общения с ней.

Фрида бросила на него веселый взгляд, когда он повторил вслух в точности ее мысли о том, что они могли переспать и раньше, и, не сдержавшись, коротко рассмеялась:

- Я же не виновата, что ты не слишком расторопен. Знала бы, что для этого нужно сначала сводить тебя в оперу, сделала бы это раньше.

Она кивнула просто, улыбаясь, в ответ на его благодарность, и сдержалась от комментария, что благодарить нужно вовсе не ее, а ее отца, устроившего им такое подобие свидания. Даже на другом континенте Тони находил способ, как поучаствовать в жизни дочери. Причем без спросу.

- Смотря как рано мне нужно быть на радио. Завтра в семь.

- У нас еще уйма времени, - она понимала намеки слишком хорошо, чтобы проигнорировать его достаточное наглое заявление, что он собирается остаться у нее. Ее, в целом, это более чем устраивало, и она позволила себе потянуться к нему ближе, привставая на носочки, чтобы коротко поцеловать, прежде чем их прервало тактичное покашливание парня за стойкой.

Она дождалась, пока Бальтазар заберет пакеты с заказанной едой, и направилась к выходу.

- Ты можешь уйти позже, если тебе никуда не надо так рано. Попроси только своего водителя завезти мне ключи и можешь спать хоть до обеда.

Фрида не сомневалась, что предложением он воспользуется, потому что ему вовсе было необязательно вставать вместе с ней в такую рань, когда он мог вполне спокойно выспаться перед работой. Ей вообще было не слишком понятно, как она, любящая поспать до полудня, согласилась вести утреннюю программу, начинающуюся и в правду рано утром, а не тем утром, которое начиналось для нее не раньше двенадцати.

- В пятницу. Но ты мог бы и встать пораньше, чтобы попасть на утренний эфир, - она протянула насмешливо, чуть-чуть поддразнивая, но естественно не настаивая на этом, потому что культурная ценность ее передачи была не так уж высока и без нее легко можно было обойтись.

Она сбросила туфли, порядком устав на каблуках, как только они вошли в квартиру, и пропустила его вперед, позволив осмотреться и освоиться на новом месте. Пусть он и заходил уже вечером, но тогда у него было не так уж и много времени на это, хоть ее квартирка и не отличалась внушительными габаритами. Девушка полагала, что та была в несколько раз меньше его квартиры, и пожалуй испытывала определенное любопытство в том, чтобы посмотреть, как он живет. По ее мнению, квартира могла многое сказать о человеке.

Фрида позволила ему заняться едой, пока сама переодевалась из платья в домашние брюки и футболку. Футболки его размера у нее в шкафах не было, но он, кажется, вполне неплохо обходился и без нее, оставшись в майке.

- Три года, переехала в восемнадцать из Италии.

Она не стала уточнять, что жила, вообще-то, много где до переезда, и усмехнулась на его замечание о ее неприветливости, не думая обижаться, потому что он был прав. Типичная американская улыбка, использовавшаяся во всех случаях жизни, ее отчасти раздражала. Она к ней привыкла, но перенимать себе не стремилась. Если ей что-то не нравилось, она не видела смысла это скрывать, как и заводить знакомства, которые ей были не слишком нужны. По крайней мере, как казалось по началу.

- Не представляю, как американцы столько улыбаются, а главное зачем. Мы улыбаемся тогда, когда у нас есть для этого повод. Не вижу причин улыбаться кому-то, кто мне неприятен.

Фрида села на стул, пододвигая к себе коробочку с лапшой и вооружаясь палочками, прежде чем усмехнуться:

- Откуда ты, я знаю. Элеонора зачитала мне отрывки с твоей странички в Википедии.

- Почему решил переехать в Америку?

- Я была когда-то в Швеции, недолго правда, - она протянула задумчиво, после широко улыбнувшись. - У вас умопомрачительные булочки с корицей.

Фрида знала, что не тянет на итальянку, ни внешне, ни акцентом, ни фамилией, да и не собиралась скрывать, что вовсе не оттуда родом, потому что это было очевидно. Однако говорить откуда она на самом деле, ей не хотелось. Если о ней, в общем-то, никто ничего не знал, то вот имя ее отца было на слуху. Одинаковую фамилию списывали на совпадение - мало ли в мире однофамильцев, но вот вот давать дополнительную информацию для размышления, выдав свое место рождения, она не хотела. Слишком много совпадений на квадратный метр получилось бы.

- Я жила там много лет до переезда, - она знала, что сворачивать сейчас разговор было бы как минимум невежливо и не хотела его обижать, потому что они, кажется, неплохо проводили вместе время, а ее необоснованная скрытность только породила бы больше вопросов. У него и так было достаточно поводов, чтобы насторожиться. Много вопросов и практически никаких ответов, потому что ей попросту нечего было ему ответить. - Захотелось свободы и какой-то самостоятельности. Пришлось убегать на другой континент, в надежде, что так далеко за мной не побегут.

Она усмехнулась, немного лукавя, потому что если бы Тони действительно захотел этого, то достал бы ее из самого неприметного уголка земли, и ей стоило сказать ему спасибо за то, что он позволил ей жить той жизнью, которой она сама хотела.

Фрида кивнула на его объяснения, почему он в конечном счете остался в Нью-Йорке, и протянула с заметным весельем:

- Нью-Йорк совершенно ужасен, но почему-то отсюда невозможно уехать. Что-то в нем есть такое, чего уж точно нет в европейских городах.

Она бросила на него насмешливый взгляд, когда он поинтересовался о своей страничке в Википедии:

- Тщеславие - грех, Харт.

- Я была немного занята, поэтому не очень внимательно слушала, но, кажется, у тебя есть братья, да?

- Ах, да, там есть еще целая графа о твоей личной жизни и список имен. Элеонор сказала, что впечатляющий, но половина из них - это слухи. Иногда мне кажется, что она знает о твоей жизни все.

Фрида расплылась в довольной улыбке, когда он похвалил еду, в целом зная, что ему понравится, а после дружелюбно фыркнула на заявление, что он будет заходить почаще:

- Ради этой забегаловки тут и квартирку купить можно. Соседка сверху, кстати, собиралась продавать, ты подумай об этом. Очень живописный район с крайне креативными и разносторонне развитыми жителями. Тебе понравится.

Она не знала почему, но по какой-то причине информация о том, что он умеет готовить булочки, заставила ее недоверчиво взглянуть на нее, приподняв в удивлении брови. Отчего-то его вид в фартуке и у плиты интриговал, но никак не желал укладываться у нее в голове, поэтому она протянула просто и немного по-детски:

- Вре-ешь...

- Не могу представить тебя, готовящего булочки с корицей. Пока не попробую сама, в жизни не поверю.

- Я бы предложила приготовить сейчас, но на этой кухне уже давно ничего не готовили, так что не уверена, что у меня где-то есть мука, не говоря уже о других ингредиентах. Но в любом случае, с тебя булочки, Харт.

Фрида считала, что будь о ней страничка в Википедии, она бы не стала читать ее тоже. Мысль о том, что кто угодно может зайти и прочитать что-то о тебе, отчего-то казалась неприятной. Именно поэтому девушка не жаловала папарацци и редко читала светскую хронику, не находя в себе желания вторгаться в чужую личную или публичную жизнь. Свою жизнь она предпочитала охранять также ревностно.

- Унизительно то, что она не верит в твой э-э потенциал или то, что знает о тебе все? - она уточнила весело, продолжая следом, - прости, но в первом я ее разубеждать не буду.

Она подцепила кусочек мяса из коробочки, пока он рассказывал о братьях, и слушала внимательно, не имея ничего против их дружелюбной беседы. Почему-то раньше подобное общение у них не складывалось, несмотря на то, что со временем она стала настроена к нему более миролюбиво.

- Чем они занимаются? Тоже модой?

- А где второй брат?

Фрида не слишком любила вопросы в свой адрес, но никогда не стеснялась задавать их, если ее что-то интересовало. Она рассудила разумно, что если он не захочет отвечать, то попросту сменит тему, а пока он этого не делает - значит, его все устраивает.

- Старший брат. Он в Англии, мы не часто видимся сейчас.

Она сдержалась с трудом от того, чтобы весело фыркнуть в ответ на его недвусмысленный намек, и отставила коробочку с едой, вставая со стула.

- Ты ничего не понимаешь, Харт, - она подошла ближе, устроив руки у него на плечах и бросая озорной взгляд, - мужчина у плиты - это очень сексуально.

Фрида вскинула удивленно брови, когда он поделился местом работы одного из братьев, и не стала скрывать, что не ожидала этого. Не слишком очевидное место работы для брата человека, занятого в модельном бизнесе. Впрочем, стоило отдать должное, их с Алексом разница в положениях тоже была выдающейся. Брат пошел по стопам отца, работая в его компании. Это было логично и предсказуемо. Непредсказуемым было то, что она решит податься в радиоведущие.

- Ну хоть кто-то из вас занимается серьезным делом, - она протянула насмешливо, подтрунивая над ним, но не желая его обижать. Он должен был и сам понимать, что его профессия, если у кого-то и вызывала трепет и восторг, то ей давала повод для миллиона удачных и не очень шуток. Исключительно дружелюбных, поскольку ей в целом было совершенно все равно, чем он занимается, и в его деятельности она не видела ничего зазорного.

Ей нравилось его предложение перестать болтать, потому что, в конце концов, он явно поднялся сюда не за этим, и она не имела ничего против того, чтобы перейти к причине его визита. Она рассмеялась коротко, почувствовав его дыхание у своего уха, и представила себе эту картину слишком ярко, вспомнив о симпатичном розовом фартуке, который валялся у нее где-то в закромах. Ей пришлось потратить пару мгновений, чтобы побороть в себе желание взять его на слабо и попросить это сделать, а после потянуться к нему, прикусывая не сильно его губу.

- Ты еще должен готовить. Самое сексуальное в этом - сам процесс.

- Так что я, пожалуй, оставлю эти фантазии до следующего раза. Ты все равно задолжал мне булочки.

Фрида подцепила край его майки, помогая снять ее, прежде чем поцеловать его, потянув на себя в сторону кровати.

- А пока мы можем обсудить твои сексуальные фантазии.

Фрида не сдержалась от широкой улыбки, когда он поинтересовался насчет вчерашнего завтрака, и с готовностью кивнула, подтверждая, что ей все понравилось. И булочки и кофе были совершенно прекрасны.

- Понравился. Ты спас меня вчера от голодной смерти в прямом эфире, спасибо. Хотя уверена, что Оливер был бы счастлив, произойди это.

Она не знала почему, но ответа об обеде дома ожидала в последнюю очередь. Ей все еще было интересно посмотреть на то, как он живет, но она почему-то не ожидала, что ей действительно доведется увидеть. Откровенно говоря, на своей территории она чувствовала себя куда увереннее и сейчас предпочла, чтобы они поехали к ней. Вопреки своим размышлениям, отказываться она не стала, оценив, что он, кажется, старался сделать все так, чтобы ей было комфортно. Этого она не понимала тоже, но пока молчала.

- Ты быстро учишься, Бальтазар. Твоя квартира не сопоставима, конечно, с китайской забегаловкой, но это уже лучше, чем самые бестолково-пафосные места Нью-Йорка.

Фрида вытянула сигарету из его пачки после некоторых раздумий, немного жалея его машину, которая определенно не заслужила подобного варварского отношения к ней, но после все же подкурила, наблюдая как легко это делает мужчина. Машина была его, и если его все устраивало, то и она не видела смысла напрягаться.

- Не дождался вечернего выпуска? Ты же обычно не слушаешь радио? - она бросила на него озорной взгляд, подсаживаясь чуть ближе и дожидаясь ответа, что его сподвигло на такое с утра пораньше. - Неужели соскучился?

Она отвлеклась на мгновение, чтобы бросить мимоходом:

- Это вышло случайно. Я ждала Элеонор в холле студии, когда мимо проходил Оливер, решивший, что я пришла на собеседование. Я думала, что просто повеселюсь, но на следующий день он позвонил и предложил прийти на пробный эфир.

- Так что я не искала работу на радио, она сама меня как-то нашла, но мне нравится. И нравится вести утренние передачи и желать всем доброго утра. Это как-то...мило.

- Ты плохо меня знаешь, - она повела легко плечом, предпочитая не вдаваться в подробности, но не скрывая, что его мнение о ней сейчас могло быть с большой вероятностью ошибочным. Она никогда не была ни грубой, ни холодной, пусть и предпочитала выражать свое недовольство чем-то прямо. Ему просто не повезло познакомиться с ней именно так.

Фрида вышла за ним из машины, оглядываясь и подмечая, что район, в котором он жил, конечно не шел ни в какое сравнение с ее районом. Ничего иного она, впрочем, и не ожидала, понимая, что люди его положения редко соглашаются на меньшее. Если только у них нет тараканов в голове схожих с ее, решивших, что им вовсе не нужны все эти блага для нормального, комфортного существования.

Она прошла внутрь, признавая, что его квартира стояла в одном ряду скорее с тем рестораном, чем с Сабвеем, и что в целом она никогда не имела ничего против красивых интерьеров. Здесь все было подобрано со вкусом, насколько она видела (что было вовсе не удивительно для модельера), а помещение просторным. Пожалуй, даже слишком для одного человека. После ее квартирки оно казалось ей и вовсе огромным.

Девушка сбросила кеды, проходя за ним босиком, и не спешила садиться на стул, рассматривая кухню. Большие кухни она любила тоже, но это в ней говорили привычки ее комфортного прошлого.

- Не-а. Эфир закончился, и на сегодня я совершенно свободна. Как раз думала, чем себя развлечь, до того, как ты прислал смску.

- Обычно на кухне готовлю я, - она не возражала, чтобы сегодня это делал он, но зачем-то с улыбкой поделилась размышлениями. - Если у тебя получится невкусно, я больше тебе это не доверю.

На самом деле, она отчего-то не сомневалась, что вкусно будет. Возможно, потому что он подошел к делу крайне уверенно для человека, не умеющего готовить.

Фрида отошла к указанному шкафчику, открывая и приглядываясь к бутылкам, чтобы прийти к выводу, что Бальтазар все же не имел привычки довольствоваться малым. Ему нужно было только самое лучшее, и он не видел смысла себе в этом отказывать.

Она знала, что может зависнуть перед бутылками надолго, потому что мало-мальски разбиралась в хорошем вине, поэтому быстро одернула себя, призвав не заморачиваться. Внутренний эстет заворчал, но сдался, обещая оторваться по приезду в отчий дом.

- Это, - она вытянула аккуратно бутылку, оглядев ее еще раз. - Тосканское красное сухое. Устроит?

К Италии, определенно, ее душа лежала куда больше, чем к Франции.

Фрида успела поставить бутылку на столешницу рядом с ним, оглядываясь в поисках бокалов, когда он потянулся к фартуку, заставив ее негромко рассмеяться.

- Я оценила, спасибо.

- Итак, что мы будем есть? Учти, я очень привередлива и придирчива. Уверен, что не боишься нарваться на критику?

Она решила, что имеет право не сдерживаться, когда подошла ближе, прижимаясь губами к его коже чуть ниже мочки уха, признавая весело очевидное:

- Тебе очень идет.

И она даже не лукавила, потому что ему действительно шло. И этот фартук, и эта кухня, и перспектива приготовить для них обед.

Фрида сделала глоток и не обнаружила никаких претензий к вину, поверив Бальтазару на слову, что через какое-то время оно будет лучше. Ее все вполне устраивало и так. Он был прав, когда говорил, что вряд ли сможет удивить ее европейской кухней, потому что, надо было признать, не считая каких-то аутентичный, традиционных для какой-то местности блюд, европейская кухня разнообразием особым не отличалась. Все неизведанные уголки давно были изведаны. Тайская же кухня интриговала.

- Удиви меня, - она улыбнулась озорно, подтверждая, что ничего не имеет против и не страдает предубеждениями. И что в целом ей вовсе все равно, впишется ли туда десерт или нет, если он будет вкусным. Однако название заставило взглянуть на него со смесью недоверия и веселья. - У него действительно такое дурацкое название? Но считай, что ты сумел меня заинтриговать, так что я не против.

Она кивнула с деланно серьезным видом, принимая во внимание совет не переусердствовать с критикой, и пообещала со всей серьезностью:

- Только конструктивная. И обещаю щадить твои чувства.

В общем-то, критик из нее был так себе, потому что чувства других она все же действительно щадила. В его случае полагала, что щадить особо и не придется.

Фрида улыбнулась довольно, получив свой поцелуй, на который, в общем-то, и нарывалась, и сделала еще глоток, вина, не отходя от Бальтазара далеко и наблюдая за его действиями. Она никогда не была большой поклонницей морепродуктов, потому что по большей части их не всегда готовили вкусно. Но вот за приготовленные вкусно могла и душу продать.

Ей все же определенно нравилось смотреть за тем, как он готовит, и она ни чуточку не врала в прошлый раз, утверждая, что это действительно сексуально.

Она не успела продолжить у себя в голове эту мысль, когда его вопрос застал ее врасплох, и ей пришлось сморгнуть недоуменно, осознавая до конца то, что он ей предлагал. Поехать с его друзьями загород на выходные. С ним на выходные загород. Девушка облизнула пересохшие от волнения губы, делая от него небольшой шаг и понимая, что молчаливая пауза слишком затянулась. Вопрос не был настолько сложен, чтобы раздумывать над ним так долго.

- Почему ты хочешь, чтобы я с тобой поехала?

Фрида надеялась, что ее голос звучит спокойно и ровно, но в целом мало на это рассчитывала.

- Не знаю, что у меня с работой в выходные...

Она считала, что это звучит не слишком убедительно, учитывая, что ее передача была в будние дни.

Фриде не нравилось его объяснение, потому что оно объяснением вовсе не было.
Ей тоже нравилось проводить с ним время, но она считала, что они неплохо проводят его вот так, наедине, не вплетая в их немного странные отношения кого-то еще. Ни его друзей, ни ее. Ей нравилось не в последнюю очередь именно это - ощущение свободы и отсутствие ярлыка "пара", которое совершенно точно не привело бы ни к чему хорошему. Она все также предпочитала держать дистанцию, отныне вряд ли так сильно заметную ему, но принципиально важную для нее. Ее устраивали свободные отношения, меньшее, чего она хотела - погрязнуть в том болоте, в котором уже один раз оказалась, вновь. Потому что тогда все закончилось печально.

Она пообещала подумать, надеясь, что они больше не вернутся к этой теме, учитывая, что их ждал прекрасный ужин. Действительно прекрасный, и она не скупилась на похвалу, хоть и обещала до этого все раскритиковать. Критиковать было нечего и даже торт с дурацким названием "Принцесса" оказался вкусным. Ей, как особому ценителю сладкого, это было особенно важно.

Девушка не имела ничего против продолжения, слишком очевидного с самого начала, и позволила себе забыть о его предложении вовсе, наслаждаясь моментом. Он ей нравился. Пожалуй, даже больше, чем она того хотела бы, потому что это тоже могло повлечь за собой рано или поздно массу проблем. Она хотела бы как-то это контролировать, но сейчас не имела ни единого шанса, целуя его мягко в плечо, чтобы следом несильно прикусить кожу на шее.

Фрида прикрыла глаза на пару мгновений, дожидаясь, когда восстановится дыхание, и устроилась у него под боком ближе, обнимая. Ее улыбка, довольная и немного усталая, сошла на нет, стоило ему заговорить вновь, возвращаясь к неприятной теме. Она считала, что он все портит.

- Мы неплохо проводим время и здесь. Для этого необязательно куда-то с кем-то ехать.

- Мне не особо нравится эта идея.

Она рискнула продолжить гнуть свою линию по поводу работы, не находя других весомых причин для отказа:

- И у меня может быть работа в субботу. Возможно, я все равно не смогу.

Фрида видела, что ему это не нравится - ее отказ, на который он вряд ли рассчитывал, когда предлагал ей эту поездку. Ей не хотелось его обижать или расстраивать, но сейчас она считала, что это чересчур. Все это - приглашение к себе домой на обед, завтрак, привезенный на работу, приглашение поехать куда-то его друзьями. Она не отрицала, что ей это нравится, потому что не нравиться не могло, но также и пугало в немалой степени, заставляя бояться, что рано или поздно их отношения станут именно такими, каких она всеми силами старалась избежать.

- Бывает, если нужно чем-то заполнить эфир. На радио частенько случаются форс-мажоры.

Девушка не отрицала, что все это звучало не слишком убедительно и слишком понятно, что она просто хочет придумать себе достойное оправдание, чтобы отказаться от поездки на законных основаниях. Он не был дураком, чтобы не понять это, но она, пожалуй, и не собиралась скрывать, пусть и не говоря прямо.

Ей было неловко лежать рядом с ним, когда в воздухе висело еле заметное напряжение. День был прекрасен, и она действительно не хотела портить его подобным образом, но предпочитала расставить все точки над "i" прямо сейчас. Лучше так, чем выражать свое недовольство уже там, в компании его друзей, когда он вряд ли будет ожидать этого. Она вздохнула глубже, считая, что у него уже вагон и маленькая тележка ее причуд, которые должны вызывать у него миллион вопрос. Она была благодарна ему за то, что он не давил и не пытался получить на них ответ.

- Прости, я не хотела тебя обижать, но это лишнее, - она устроилась удобнее, когда он перевернулся на спину, целуя его мягко в плечо. Спать после разговора не хотелось, и она, наблюдая за ним, водила аккуратно подушечками пальцев по его животу, наблюдая, как он засыпает.

Прошло несколько минут после того, как он заснул, и она, коротко поцеловав его снова, выбралась из под его руки, стараясь не разбудить. Она бросила взгляд на часы, подмечая, что еще слишком рано, чтобы у нее был достойный повод для капитуляции, и осознавая, что у него возникнут вопросы, почему она ушла так поспешно. Оставаться почему-то не хотелось. Какое-то внутреннее беспокойство подгоняло ее прочь из его квартиры поскорее в свою, где она может остаться наедине с собой. Девушка оделась быстро и выскользнула из квартиры, прежде убедившись, что от негромко хлопка, дверь закрылась на замок.

Фрида зашла прежде в магазин, купив большое ведерко мороженого и вино, считая, что вполне может позволить себе сегодня расслабиться, а после направилась с добычей домой.

Фриде необходимо было время, чтобы все обдумать и прийти в себя, а для этого совершенно точно нужно было личное пространство, которого раньше было в избытке. Бальтазар звонил и даже написал сообщение, но она так и не нашла, что ему ответить. Говорить по телефону не хотелось, писать смс - тем более, учитывая, что сказать ей было нечего, а объяснить причину ее исчезновения она не могла.

Она решила, что ее вполне устраивает провести вечер дома с бутылкой вина и ведерком мороженого, успокаивающего нервы куда лучше, чем любые лекарства. Девушка не отрицала, что возможно ее реакция была неуместно резкой, но ей все еще было тяжело после смерти мужа. И все еще страшно, потому что жизнь, как оказывалось, была штукой слишком уж непредсказуемой, и нарываться на очередной удар по лбу от нее ей не хотелось.

Она не ждала его и полагала, что после их разговора он скорее обиделся на нее и вряд ли будет жаждать общения в ближайшее время, поэтому звонок в дверь застал ее врасплох, когда она, сидя на кровати по-турецки, допивала последний бокал вина и подпевала звучавшей из колонок песне. Выходило неплохо, пусть и не всегда точно по нотам, но такие мелочи жизни ее уже не волновали.

Фрида не собиралась открывать дверь, но незваный гость проявлял небывалую настойчивость, и она, подхватив мороженое, с торчащей из него ложкой, все же вышла в коридор, открывая.

Она подметила его облегчение, не слишком понимая, чем оно вызвано, и зачерпнула мороженое, отправляя ложку в рот.

- Незапланированный концерт Rammstein в моем исполнении. Я плохо учила в детстве немецкий, поэтому не уверена, что произношу все слова правильно.

- Проходи, будешь вторым солистом. Или барабанщиком, если хочешь, можешь играть на кастрюльках.

Девушка посторонилась, пропуская его в квартиру и закрывая за ним дверь, а после прошла, не дожидаясь его, внутрь.

- Если найдешь в шкафчике ложку, поделюсь с тобой мороженым.

- Я не ждала тебя сегодня. Решил убедиться, что я поужинаю?