Фрида не хотела вешать на него клеймо убийцы, осознавая, что Бальтазар не был таким. Не было злом во плоти, даже если ей этого немного хотелось, чтобы винить во всем его и крушить все вокруг. Она злилась на него за это – за то, что он был таким правильным, врачом, спасавшим жизни, старавшимся поначалу помочь зараженным. Она злилась, потому что ей вероятно стоило бы благодарить его за спасенную – ее – жизнь, но она не могла. Не могла, потому что винила во всем, на самом деле, не его, а себя.

Она поморщилась на красочное описание того, в кого превратился муж одной из медсестер. Девушка понимала, что это не было преувеличением – обезображенное, озлобленное лицо Регулуса стояло у нее перед глазами, и она осознавала, что ждало бы ее рано или поздно. Ей только не давала покоя мысль о родителях Анны, о том, что это вовсе было возможно.

- Почему их сразу уничтожают? Почему не изолируют до тех пор, пока не будет найдено лекарство?

Блетчли бросила взгляд на пачку сигарет, вытаскивая оттуда одну, а следом на спящую девочку, полагая, что им стоит продолжить нелегкий для них обоих разговор в другом месте. Дымить в детской ее коробило.

- Пойдем, иначе рано или поздно ее разбудим.

Они оказались в соседней комнате быстро, и она направилась к окну, открывая его. Вопроса, который следом задал Бальтазар, она не ожидала и замерла на мгновение с ручкой оконной рамы в руках. Пришла в себя, впрочем быстро, оборачиваясь к мужчине. У окна очертания лица становились четче, и она разглядывала его несколько секунд, прежде чем все же отозвалась неохотно.

- Мы планировали пожениться в конце года.

Фрида перевела следом взгляд на собственную руку, усмехаясь невесело:

- У меня нет кольца на пальце, потому что он его заложил. Как и свое.

Она забрала из рук шведа зажигалку и щелкнула ею, закуривая, прежде чем продолжила.

- Он был наркоманом и заразился в одном из притонов. Его никто не кусал, думаю, там кто-то был болен, и он отпил из его бокала или затянулись одним косяком. Не знаю, но после этого у него появились все те симптомы. 

- Мне нужно было рассказать обо всем его родителям. Они забрали бы его на лечение, и все было бы в порядке.

Фрида понимала, о чем говорил Бальтазар, упоминая человеческий страх. Она видела его на улицах, среди знакомых, в магазинах и в той самой больнице с момента, как все это безумие началось. Страх отчетливый и такой заразный, но до конца так и не объясняющий, как люди могли так легко решиться на то, чтобы распоряжаться чужими жизнями. Если это, конечно, можно было назвать жизнью. Говоря о монстрах, ей начинало казаться, что те были и с той и с другой стороны.

- Мой отец занимается этим всю жизнь – легализованным уничтожением. Мне всегда казалось, что людям нужно просто помочь и дать какую-то причину, чтобы прекратить это, перестать производить оружие, убивать друг друга. Но кажется, им наоборот нужен лишь повод, чтобы начать это делать, не испытывая угрызений совести.

Девушка покачала головой, затягиваясь и отводя взгляд. К работе отца она старалась относиться с пониманием, но неизбежно возвращалась к этой мысли вновь и вновь – о том, какого это быть причастным к тому ужасу, который следует за каждым выстрелом и за каждым взрывом. После всего увиденного, это мысль не оставляла ее в покое.

Она усмехнулась следом на комплимент:

- Вряд ли теперь удастся это проверить.

Потому что, говоря откровенно, она не верила, что у них действительно получится выбраться из этого ада. По сути, их превращение в таких же монстров было лишь вопросом времени.

- Он пытался, - девушка протянула убежденно, считая, что будет неправильно говорить, что попыток не было вовсе, - но его не хватало надолго. Он все время обещал, что этот раз – последний.

Блетчли взглянула на мужчину с интересом по мере рассказа о его знакомой. Она понимала, к чему он клонил, как и понимала, что не могла заставить Регулуса бросить, даже если бы сказала об этом его родителям. Вероятно, просто ей стоило это сделать не ради него, а ради себя, чтобы не жить с этим грузом ответственности, который очевидно был больше, чем она могла себе позволить.

- Почему она захотела завязать?

Вопрос, возможно, звучал глупо, но ей действительно было интересно, что могло стать весомым поводом отказаться от зависимости.

Она вздернула следом брови удивленно в ответ на его благодарность:

- Не думаю, что это то, за что стоит благодарить, - она усмехнулась, выкидывая следом в открытое окно потухшую сигарету.

- На тебя даже злиться не получается, - девушка отозвалась устало и, несмотря на комичность фразы, серьезно, - мне было бы проще, если бы я могла обвинить во всем тебя.

- Но ты, к сожалению, не похож на тех, кто убивает, потому что хочет этого.

Блетчли замолчала на мгновение, разглядывая мужчину, прежде чем подытожила со вздохом:

- Ты такой… хороший, что это даже бесит.